Аудиокнига Алиса и Диана в Заболотье - Инна Фидянина-Зубкова

Прошел год. Диане исполнилось двенадцать лет, а Алисе целых тринадцать.
— Боже, какая я старуха! — говорила старшенькая, глядя на себя в зеркало.
— Не поминай бога всуе в советской семье, баба Алиса! — ухмылялась баба Валя, проходя мимо.
Кстати, Валентине Николаевне весь этот год жилось очень хорошо, она нашла новую жертву для своих сказок: «Колобок», «Теремок» и «Репка». Ну, а что? Диане нравилось, в аккурат после третьей сказки она и засыпала. Дед пытался вклиниться со сборником арабских мифов и легенд, но после непродолжительной драки ясельные байки отвоевали себе пространство: каждый вечер баба Валя садилась на детский стульчик у кровати младшей внучки и начинала:
— Посадил дед репку, выросла репка большая-пребольшая...
Алиса старалась не смотреть на ее жирную спину, чтобы не психовать. Старшенькая пыталась читать на ночь литературу, которую задавали в школе, и мамины сказки. Но в этом году Инна Ивановна вообще ничего не писала. Всё свободное время съедал найденыш: одеть, обуть, причесать, выучить! Ой, учили Диану все: учителя, сестра, одноклассники и родные дедушка с бабушкой. Баба Валя объясняла, как сажать огород, а дед вел уроки политинформации. Так что новоявленная школьница к следующему лету перешла уже в третий класс.
— Умочка моя! — говорила мама младшенькой, позабыв, что старшая вовсе не старуха, а маленькая девочка, тоже нуждающаяся в похвале.
В общем, у Алисы накапливались обиды на маму и папу, тот тоже жалел Диану, когда приезжал в гости, а Алиса расценила это как любовь к сестре и нелюбовь к себе, да еще этот ужасный комплекс вины! Порой вина за то, что это она избавила на целых семь лет семью от своей сеструхи-конкурентки, раздувалась в ее мозгу до невероятных размеров, до головной боли. Ей мерещилось, что эту боль видят все, но никто ее не жалеет. И отсутствие жалости близких, выливалось в привычные детские истерики.
— Алиса — очень сложный человек! — вздыхали даже мамины подружки.
И от этого сама жизнь Алисе представлялась намного большим адом, чем путешествие по темной Руси. Ее почему-то туда очень тянуло, ей казалось, что в сказке всё родное, знакомое, именно там она героиня, а не в обычной жизни. Она постоянно думала: «Ну, кто я в том загадочном мире, кто?»
И даже хотела втайне убежать в темнорусь навсегда: «Потом, когда Динку на ноги поставлю».
Поэтому старшенькая всё чаще уходила в лес с блокнотом в руках и рисовала, рисовала зелень, деревья. Она мечтала только об одном: «Я фея. Да, да, я в сказочном мире прекрасная фея!»
А Динка и думать не хотела о возвращении в тот гнусный тоннель:
— Меня там обязательно в кого-нибудь превратят: в сову или в бегемота, фу-фу!
Она уже видела на картинке бегемота — вот кем бы ей совсем не хотелось стать. Да, да, у младшенькой тоже были свои страхи и комплексы, она боялась оборотничества и геологоразведочных шахт.