Валерий Георгиевич Попов (8 декабря 1939, Казань) русский прозаик.
Родился 8 декабря 1939 в Казани в семье биолога-селекционера. В 1963 окончил Ленинградский электротехнический институт и до 1969 работал инженером. В 1970 заочно окончил сценарный факультет ВГИКа. Первый рассказ Я и автомат был опубликован в коллективном сборнике Испытание (1963). В 1969 выпустил первый сборник повестей и рассказов Южнее, чем прежде, а годом позже детскую книгу Все мы не красавцы. В 1970 вступил в Союз писателей, в годы перестройки возглавлял секцию прозы, был заместителем председателя Ленинградской организации Союза писателей, руководил отделением Пен-центра в Петербурге.
Литературная родословная Попова связана с двумя основными ориентирами: гоголевский гротеск и бунинская зримость, пластичность образных деталей. При этом "учеба у классиков" для Попова не была самоцелью, он едва ли не единственный из современных русских прозаиков дерзает отрицать художественные заветы Ф.Достоевского и Л.Толстого, оспаривать основные принципы литературной традиции 19 в.: общественный пафос, проповедь страдания, нравственное воздействие на читателя. Трудно найти в русской прозе еще хотя бы один художественный мир, построенный, как у Попова, на принципах эстетизма, лирического гедонизма и жизнеутверждающего юмора, свободный от оглядки на литературные и нравственные авторитеты.
Уникальность художественного мира Попова, как ни парадоксально, долгие годы работала против его известности и признания. Книги Попова в застойные годы выходили относительно благополучно, однако его лучшие повести и рассказы почти не проникали на страницы толстых журналов, печататься в них систематически Попов начал только с конца 1980-х годов.
Автобиографизм порой проявлялся как реальная основа ряда рассказов (Автора! — гиперболизированное отражение опыта Попова как киносценариста; За грибами в Лондон — лирико-юмористический отчет о поездке за рубеж; Первая хирургия — описание больничной атмосферы), но главная его функция — сообщить создаваемой картине мира предельную концентрированность и эмоциональную интимность. "Я" в прозе Попова означает не статическое единство, а подвижную динамическую целостность. В программной повести Жизнь удалась (1981) представлено довольно сложное сравнение автора-писателя и не вполне тождественного ему героя — среднего интеллигента с техническим образованием (такая структура словно открыта для включения в нее читательского "я"). Повесть Иногда промелькнет (1991) строится как напряженное воспоминание о юности, по-прустовски пристальное всматривание в подробности былого, когда точность и подлинность становятся самоцелью. Наконец, в повести Остров Рай герой-повествователь демонстративно обозначен как Валерий Георгиевич Попов.
Неизменной чертой творчества Попова остается прочность смысловых связей между отдельными рассказами и повестями, которые являются как бы отдельными главами единой, незавершенной и всегда открытой для продолжения книги. Доминирующий пафос этой субъективной эпопеи — активное жизнетворчество, вера в возможность гармонического разрешения конфликтов и противоречий. Простое человеческое счастье выступает здесь как главная мера добра и справедливости, что ощутимо уже в названиях произведений Попова: Нормальный ход, Успеваем…, Вход свободный, Жизнь удалась, Парадиз.
Делая ставку на внутреннюю свободу индивидуума, писатель никогда не питал политических иллюзий, не избегал описаний абсурдности и жестокости социальной действительности: характерна в этом отношении повесть Новая Шехерезада (1988) — первый для Попова опыт перевоплощения и изображения женского характера. Главным и незаменимым средством утверждения позитивных ценностей в мире Попова выступает юмор, носителями которого являются и сам автор, и близкие ему персонажи. Светлым юмором отмечены и эротические мотивы, пронизывающие прозу Попова: земная любовь, показанная без патетики и вместе с тем свободная от бытовой заниженности, предстает неоспоримой ценностью и созидательной силой.
Стилистика Попова основана на предельном доверии к мудрости языка как такового, вдохновенной игре с повседневной речью. Доверительность разговорной интонации помогает мотивировать фантастические метаморфозы, создать эффект присутствия. Попов избегает как книжных красот, так и обыденной грубости, он не просто цитирует устную речь, а динамически ее спрессовывает. Лаконизм языка в сочетании с парадоксальностью нередко приближают прозаическую интонацию к поэтической. По меткому наблюдению П.Вайля и А.Гениса, Попов пишет "квантами" — словесно-образными сгустками, располагающими к запоминанию наизусть, цитированию, перенесению в другие контексты.
Попов много работает как детский писатель. В его повестях Похождения двух горемык (1978), Нас ждут (1984), Что посеешь… (1986), Самый сильный (1989) отчетливо выявляется авторский четкий, без нормативности идеал разумной и осмысленной человеческой жизни.
Наметившиеся в 1990-х годах самоповторы — роман Будни гарема (1993) и особенно роман Разбойница (1996) — свидетельствуют об опасности литературной инерции. Однако бесспорным новаторским вкладом Попова в русскую литературу остается созданная им художественная модель гармонического взаимодействия индивидуума с миром, основанная на природных законах мироздания, открываемых при помощи творческого остроумия и словесной изобретательности.
